Биографии полководцев:
Песни военных лет
|
Летчики 715-го штурмового авиационного полка на аэродроме близ Будапешта
Бои советских войск по освобождению народов восточной Европы от гитлеровцев были исключительно ожесточенными. Особенный накал они имели в Венгрии. Противник стянул сюда значительные силы танков, мотопехоты, авиации. Сопротивлялись фашисты отчаянно, хотя для всех было уже ясно — война подходит к концу. Понимали это и многие немцы.
Летчики 715-го штурмового авиационного полка на аэродроме близ Будапешта после успешного боевого вылета (Весна 1945 года).
Вспоминаю, как однажды на аэродром нашего 715-го штурмового Каменец-Подольского Краснознаменного авиаполка приземлился двухмоторный немецкий самолет с группой летчиков на борту, прилетевших сдаться в плен.
Однажды утром наша разведка донесла: в районе Балатона скапливаются танки противника. На их штурмовку мы вылетели девяткой во главе с командиром эскадрильи капитаном М. Нюхало-вым, храбрым и опытным летчиком, имевшим на счету около 600 боевых вылетов.
Через полчаса были над целью. По команде ведущего ударили реактивными снарядами. На дороге вспыхнули танки, бензозаправщики. Делаем второй заход. И тут из-под низких облаков появились «мессершмитты» и «фокке-вульфы». Истребители прикрытия, которые нас сопровождали, бросились им навстречу. Четверка Н. Скоморохова отвлекла на себя добрую половину вражеских машин. Однако остальным все же удалось прорваться к нам. Подбили капитана Нюхалова. Самолет загорелся, летчик пытался сорвать пламя, но безуспешно. А земля совсем рядом, и капитан принял решение таранить врага. Развернувшись, он врезался в гущу вражеской колонны. Я как заместитель принял на себя командование.
— «Радуги»! — обращаюсь к летчикам. — Я «Радуга». Всем подтянуться и плотнее замкнуть круг!
Две четверки «фокке-вульфов» ворвались внутрь круга. Один пристроился ко мне. Совсем рядом идет. Хорошо вижу, фашист рукой показывает вниз — «дескать, садись, сопротивление бесполезно». Я мельком посмотрел за борт кабины. Под крылом в дымке увидел аэродром, с которого взлетали вражеские самолеты. Резко убираю газ, противник проскакивает вперед. Ловлю его в прицел и открываю огонь из всех стволов. «Фоккер», объятый пламенем, падает. Его напарника сразил мой воздушный стрелок Володя Мартышев.
Вижу, в стороне сверху падают другие горящие машины. В суматохе боя вначале не пойму, фашистские или наши. Оказалось, бьет врага группа Николая Скоморохова. Мы тоже сбили ещ$ четыре самолета.
Досталось, конечно, и нам. На моем «иле» заклинило оружие, перебило воздушную систему шасси и тросы управления рулем высоты. Пройдя над своим аэродромом, я, чтобы не помешать сесть другим, произвел посадку с прямой на фюзеляж рядом с полосой.
Вылезаю из кабины, вытираю подшлемником пот, а подшлемник — в крови. И только тут почувствовал боль в левой руке. В горячке боя даже не заметил, что ранен.
Вернувшись из санбата после лечения, узнал, что командиром 2-й эскадрильи назначили старшего лейтенанта Г. фио-летова, заместителем — меня.
Летали с аэродрома Текель, расположенного почти в черте Будапешта. Противник находился от нас в десяти километрах. Наши летчики совершали в день по пять боевых вылетов.
Для более эффективного действия мы значительно увеличили время нахождения над целью. Каждый вылет на штурмовку сопровождался воздушными боями с большими группами истребителей. Однажды девятка Ил-2 была атакована пятнадцатью Ме-109 и ФВ-190. В другой раз на нашу семерку, возглавляемую Г. Фиолетовым, напало десять ФВ-190 и пять Ме-109. Мы отбили шесть атак. Фиолетов и воздушный стрелок Чернов сбили два «фоккера». «Мессершмитты» набросились на самолет младшего лейтенанта Н. Москвичева и воздушного стрелка сержанта М. Машин-ского. В неравном воздушном бою Москвичева подбили. Вырваться из лап стервятников и дотянуть до линии фронта не было возможности. Попасть к фашистам в плен коммунист и комсомолец не думали. Летчик объятую пламенем машину резко бросил вниз и врезался в колонну танков...
Основными транспортными артериями гитлеровцев через Дунай между двумя частями города — Пештом и Будой были знаменитые будапештские мосты. Воспрепятствовать противнику ими воспользоваться возложили на нашу дивизию. Самым простым делом было — разрушить мосты. Но советское командование не пошло по такому пути. Создали две специальные группы для уничтожения врага на подступах к переправам. Одну группу возглавил Герой Советского Союза капитан Г. Сивков, другую — Н. Платонов.
Несколько вылетов на штурмовку прошли малоэффективно. Зенитная артиллерия, действовавшая с высот западного берега Дуная, не позволяла прицельно сбросить бомбы. Особенно донимали зенитки с горы Геллерт, недалеко от Елизабетенмоста.
Экипажи меняли способы подхода к цели, сбрасывали бомбы с взрывателями замедленного действия, увеличивали бомбовую нагрузку, меняли и калибр бомб. Чтобы Ил-2 смог взять их больше, оставили на земле воздушного стрелка, сняли задний пулемет, меньше заливали горючего в баки.
В такой необычной «экипировке» мы совершили более двадцати боевых вылетов. Летали буквально под градом зенитных разрывов. Однажды у моего самолета пробило мотор. Ничего не оставалось, как идти немедленно на посадку. Но куда? Под крылом всюду здания и мачты. С трудом дотянул до ипподрома в центре Пешта. Посадку
решил произвести на фюзеляж. Когда был уже у самой земли — замечаю на ипподроме вражеские зенитки, а вокруг множество солдат. Сердце забилось как птица в клетке. Только сознание работало четко и ясно.
При довороте на цель машинально (квк, и сам не помнил) добавил обороты мотору и, о радость! Он вдруг взревел. Резким движением беру ручку на себя. Самолет круто и послушно взмыл вверх и как будто обо что-то ударился. В гла-
эах потемнело, но когда сознание вновь прояснилось, увидел: шасси сорваны с замков, крылья деформированы. Понял: задел за крышу. И все же я лечу!
«Жив1 Жив!» пронеслось в голове. Когда добрался до аэродрома, около самолета собрались однополчане. Каждому хотелось взглянуть на мвшину, вернувшуюся по сути дела «с того света». Ведь меня друзья посчитали уже погибшим...
Сражения наших войск с окруженной вражеской группировкой продолжались. Шли дожди, в долинах стояла
дымка, облака как будто приросли к вершинам гор. А зраг сопротивлялся с усилием обреченного. Наши войска непрерывно просили от авиации помощи. И мы, несмотря на непогоду, помогали громить фашистов.
Как-то на командный пункт полка прибыл командующий воздушной армией генерал-полковник авиации В. А. Су-дец, посмотрев на небо, произнес:
— Погодв — хуже не придумаешь, а лететь, товарищи, надо. Просят войска
нашей поддержки. — Подумав, сказал: — Однако пойдут только самые подготовленные.
Вылетели четверо: Г. Фиолетов, А. Лебедев и я с Г. Курцидзе. Взлетаем крыло к крылу, дабы не потерять друг Друга г воздухе. При наборе высоты замечаем, что видимость немного улучшается. В плотном строю развернулись на 180 градусов, отошли от Дуная, через 10—15 километров увидели солнце.
Левым разворотом заходим на цель. Вдруг замечаю впереди шестерку ФВ-190. Четверка отвернула вправо и стала заходить к нам сзади, а пара продолжала стремительно сближаться. Огонь фашисты открыли с дальней дистанции, снаряды прошли мимо. Теперь и я нажимаю на кнопки огневых точек, «фоккер» вспыхивает. Его напарник проскакивает выше нас, но и его нвстигает очередь, выпущенная воздушным стрелком Володей Мартышевым.
Вражеская очередь прошивает самолет Курцидзе. «Ил» выходит из боя и со снижением идет на посадку.
— Жора! — кричу, — Жора! Тяни до Дуная! Внизу противник!
Но поздно! В небольшой низине вижу взрыв. Экипаж однако успел выскочить и скрыться в лесу. (Только через месяц летчик и воздушный стрелок вернулись в полк).
Не вернулся с задания экипаж старшего лейтенанта Георгия Фиолетова. Самолет, сбитый зениткой, упал в трех километрах юго-восточнее Берхида. Погиб замечательный летчик, прошедший с боями от Москвы до Будапешта. Погиб за свободу венгерского народа, до конца выполнив свой долг патриота и интернационалиста.
На территории Венгрии летчики и воздушные стрелки нашего авиационного полка сбили 23 самолета противника, из них 2-я эскадрилья сбила 17.
Полковник в отставке И. ДОЛГОВ, Герой Советского Союза
|
|